И вот став королем, Людвиг отдался двум своим страстям – музыке и строительству новых замков в баварских Альпах. Кроме Нойшванштайна были построены еще Линдерхоф, Херренхимзее, замки где король жил в одиночестве, столь желанном для него. Звание короля предполагает публичность, но Людвиг болезненно тянулся к одиночеству, вид человеческих лиц порой был для него непереносим. Министры для подписи важных государственных бумаг не принимаются неделями.
Государственные обязанности отошли на дальний план в угоду королевским приоритетам.
Главными были замки для Людвига. А это – была очень затратная страсть, она поглощала миллионы, постоянно не хватало денег, королевская фантазия не знала удержу, к тому же он был чрезвычайно требователен к качеству: к примеру, в королевской спальне над резьбой трудились 14 человек четыре с половиной года.
Медленно, в течении семнадцати лет, возводился замок несравненной красоты. Король удивительно тонко умел совмещать мечты с реальностью: при всем своем неземном облике, внутри Нойшванштайн был оснащен с учетом последних технологий своего времени. В комнатах королевских покоев было воздушный обогрев, слуги вызывались электрическими звонками, а на паре этажей были даже телефоны!
Деньжищ было потрачено немерено: на строительство потратили рекордную по тем временам сумму в 6 миллионов золотых марок. В итоге, замок Нойшванштайн стоил Людвигу казны, власти и короны. И так и не был достроен до конца. Но, несмотря на незавершенность, это самый пленительный замок изо всех замков Людвига, всей Германии, а, возможно, и всего мира.
Втиснувшись в повозку, запряженную лошадками, мы отправились к подножию замка. Мимо нас, красные от напряжения, велосипедисты крутили педали, и что удивительно, обгоняли нас и скрывались за поворотом. Потом мы обгоняли их, останавливающихся, чтобы перевести дух… В 300 метрах от Нойшванштайна, нас высадили и мы с восторгом стали расчехлять фотоаппараты.
Прежде чем идти смотреть сам замок, мы решили пробежаться по окрестностям, именно пробежаться, потому, что просто стоять на месте не было никакой возможности, ноги тянулись за глазами мечущимися от одного вида к другому.
Если следовать по указателям и подняться по тропинке, над ущельем в горах протянут романтичный мостик Мариенбрюке – это мост Марии, названный в честь матери Людвига и построенный для нее ее мужем. Некогда он был из дерева, сейчас это надежный мост с металлической конструкцией. Под ним – ущелье 92 метра с 45-метровым водопадом.
Народу много. Мариенбрюке, несмотря на свои металлические части, подергивается и покачивается. Сердце где-то так глубоко, что не стоит его искать, руки судорожно вцепились в перильца… Надо пройти половину пути до середины моста… Саня, Володя и Лена уже там. Мечутся, щелкают, вскрикивают от восторга…
Я держу перильца, люди двигаются, подходят, отходят… Наконец я, шажками, не отпуская своей опоры, передвигаюсь вперед. Не смотреть вниз, смотреть на Саню, не вниз… Взгляд упорно соскальзывает в ущелье… Слитный вздох. Мариенбрюке пройден! Я поднимаю глаза. Водопад, а над ним радуга, куча кристальных маленьких капелек на листьях деревьев. И мне вдруг перестало быть страшно…
Глаза бегут дальше, ноги слегка подрагивают, но пытаются не отставать. Тропинка ведет все круче и круче. Нас ждет, если мы заберемся, самый лучший вид на замок: с высоты птичьего полета. Мои мышцы, закаленные многочасовым сидением на рабочем месте, плохо помогают мне. Без сил я осталась сидеть у развилки тропинки, а Саня Лена и Володя, горными козлами, исчезли за поворотом круто уходящей вверх тропинки.
Печально посидев и переведя дух, я заметила многообещающие стрелочки на более пологой тропинке, и, решив, пусть и не птичьего полета, но все же глянуть сверху на замок, не торопясь пошла вверх.
Спустя минут двадцать я стояла на площадке, а внизу раскинулось небо и замок во всем его великолепии. Зазвенел мой телефон, еще гудок. Это звонил Саня, волнуясь, как я там сижу на тропинке… Спустя десять минут выяснений и разборок, кто прав и кто выше, ко мне, потные и запыхавшиеся, сквозь кусты продрались Саня, Володя и Лена. Их тропинка хоть и шла круто верх, но быстро закончилась, моя же хоть пологая, но вихляющая, привела на самую вершину.
Спускаться они предпочли по моей тропинке. Здесь-то как раз сказка Нойшванштайна настигла нас: в этом мистическом месте мы нашли клад. Гномы! Тролли! Володя увидал веревку, потянул за нее, и вытянул железный сундучок. Это был геокешерский клад с какой-то особенной монеткой. Мы забрали ее на счастье, положили в взамен 10 копеек, неведомо как завалившихся в кармане шорт Санечки, и спрятали заветный сундук, дожидаться следующих счастливцев-искателей.
Оставить комментарий