Наконец-то наступило утро последнего дня трека и я, вскочив… Нет, я попыталась вскочить. В этот раз ночь выдалась беспокойная. Слышно было каждый шорох, от каждого из них я просыпалось, пыталась разлепить глаза и сделать стойку. Прислушаешься – нет, все спокойно. Утро я встретила с облегчением. Как же у меня болели ноги! Я и не подозревала даже до этого дня, сколько всего у меня всего может болеть!.. Ой. Медленно, в раскоряку, я сползла по лесенке на улицу.
Хмурое утро и отсутствие гомонящих детей говорили в пользу продолжения движения. Скушав далбата (надеюсь в последний раз!), я взяла в руки палку, потопталась на месте и попыталась влиться на свое место в нашу цепочку, порядок следования в которой был: Прэм, наш гид, я, на отдалении двести метров – Саня, за ним портер, носильщик.
Но сегодня все шло наперекосяк. Саня решил беседой отвлечься от ноющих конечностей и пошел вместе Прэмом. Бимал шел сзади меня и я все время боялась, что влекомый нашей 20-ти килограммовой сумкой, он наступит мне на ногу. Кстати, страх мой оправдался. На одном из поворотов он все-таки наступил мне на ногу.
Прошли мимо таблички в Татопани. Это то место, где в горячих источниках туристы нежатся и блаженствуют после трека, Сюда в Татопани, буквально на минутку забежав к нам в гест, ушел вчера наш русский друг с Копры.
Деревушки следуют одна за одной. Одна – чуть выше по склону, другая – пониже, третья – на самой дороге. Наша дорога идет по необычному лесу. Деревья друг от друга отстоят на большом расстоянии, трава невысокая и подлеска почти нет – не похоже на тропики. Но все окружающее, вся атмосфера воспринимаются именно как тропики.
Пальмы, кактусы, еще пальмы, пчельник. Склоны крутые, сплошь используются для террасного земледелия. Все склоны – в рукотворных террасках. Вся земля, какую можно приспособить для земледелия – используется. Кукуруза, картошка и люцерна на полях – крупные, не то, что в деревушках наверху. Козы из загонов кричат нам тоскливо в след: “ПРЭЭЭЭЭЭЭМММММ…” Мы смеемся, идем дальше. Саня и Прэм, как дурные, видя коз, первые затягивают: “ПРЭЭЭЭЭМММ”.
Река, мост и уже видна деревушка, из которой автобус едет в Покхару, до них – рукой подать. Но последние переходы и ступеньки вымотали меня до основания. Все – последний рывок, надо преодолеть висячий мост и деревню.
Висячие мосты вещь коварная: в том же Непале в 2007 году обрушился такой мост, погибла уйма народу. Знание этого не прибавляло оптимизма. Убеждаю себя, что, с каждым годом вероятность подобного уменьшается, что туристическая страна озабочена безопасностью как своих граждан, так и приезжающих, что ветхие мосты заменяют на надежные… Смотрю на фотографию – этот мост выглядит таким безобидным, вроде чего бояться? Но в реале многое видится иначе.
Висячий мост раскачивается, доски неплотно подогнаны между собой. Делаю шаг и встаю. Под ногами опасно пружинит. В ушах шум… Калейдоскоп вертящихся камней далеко внизу. Я и забыла, как сильно боюсь высоты. Закрываю глаза, слезы сами собой наворачиваются. Я так близко, и но я не могу дойти туда… Это сильнее меня, сильнее моего желания. Сильная рука Сани на моей руке. – “Идем!” – говорит он и прижимает к себе. Словно слепая, я ползу по этому ужасному висячему мосту, держась за такого сильного, надежного и отважного моего мужа.
В деревне нас ждал сюрприз: автобусом оказался джип, в который набилось около пятнадцати человек плюс младенец. Младенец совсем не был похож на наших: на поворотах и кочках, мать держала его перед собой на вытянутых руках, ребенок периодически стукался головой о потолок. Но ни единого раза даже не пискнул. Спустя три часа мы без приключений приехали в Покхару.
Оставить комментарий