Мучные короли Саратова счастливчики братья Шмидт и их горькая судьба

Здравствуйте, друзья! А вот скажите мне, что является главными воротами города? Уже слышу: «Железнодорожный вокзал и аэропорт». Верно, но в Саратов даже в начале двадцатого века основная масса народа и грузов попадала по Волге. Город возник в XVI веке, и тут же повезли по голубой водной дороге людей и товары всякие легендарные ладьи, струги да насады. Позже на смену им пришли расшивы, мокшаны да беляны – посудины с не менее будоражащими воображение названиями. А с середины XIX века взад и вперед по реке

стали курсировать пароходы. Начало XX века – время их неутомимой работы. «Аскольд», «Великий князь», «Борис», «Прогресс» причаливают к пристаням, трюмы их разгружаются, наполняются вновь – и снова в путь… А вот обратите внимание – идут суда «Михаил» и «Мельник». Они из состава флотилии, принадлежащей героям нашего сегодняшнего рассказа – знаменитым в Саратове братьям Шмидт.

Современники вздыхают: мало того, что пристани и набережная непривлекательны и неудобны, так еще город обращен к приезжающим своей не парадной, а тыльной стороной – завладев всем берегом, вдоль него идут сундуки гигантских складов и каменные здания многоэтажных мукомольных мельниц. Ведь и исходное сырье – зерно, и производимый набор ходовой мучной продукции — все транспортировалось по воде.

Воздушная и нежная, как пудра

Одной муки в зависимости от тонкости помола и типа зерна на мельницах производится девять разных видов: первый сорт голубая, первый сорт красная, второй сорт голубая, второй сорт красная, второй сорт черная, черная с буквой «о», и еще сорта черной — третий, четвертый, пятый…

Уж не знаю, на какие чудеса шла мука «первая голубая», но на выпечку самых лучших кондитерских изделий, в том числе знаменитых саратовских калачей, использовали сорт «второй голубой».

Ребята, если у вас перехватило дух от умопомрачительного количества сортов изготовляемой муки, то я вас удивлю еще больше: уже при царе Алексее Михайловиче мучной ассортимент насчитывал два десятка сортов ржаной и три десятка пшеничной. Лучшая мука в Саратове – у братьев Шмидт. Ее удостоят бронзовой медали в Чикаго на Всемирной промышленной выставке в 1893 году и в 1897 золотой — в Стокгольме.

В начале века в городе 12 паровых мельниц, две из них принадлежат мучным королям братьям Шмидт. Одна — впечатляет своими размерами, другая — готическими окнами, шпилями и башенками напоминает средневековый замок. Обе они вместе со своими производственными помещениями войдут в число памятников архитектуры, исторических зданий Саратова.

Откуда вышли саратовские магнаты

Скупой, вспыльчивый, раздражительный, ненавидящий свою жену и многочисленных детей, Виктор де Рикети, маркиз де Мирабо в 1756 году получил прозвище «друг людей». Этим он был обязан изданию своего «Трактата о народонаселении» — бестселлера XVIII века, объявлявшего источником благоденствия человеческого сообщества умножение его численности.

Эхом нашумевшего трактата стал указ Екатерины II, по которому в Россию приглашались «люди всех наций» на обширные нетронутые земли за Волгою, где невозбранно скакали табуны диких лошадей и степное разнотравье поднималось выше всадника. На зов откликнулись тысячи бедняков западной Европы, по преимуществу немцы, и переселились на пустующие черноземные территории.

Шмидты – популярная немецкая фамилия. В дореволюционном Саратове жили несколько таких однофамильцев – адвокат, врач, провизор, мукомолы – все они, что называется, вышли из народа, все они были потомками переселенцев.

Жили — были братья-мельники…

Основателями купеческого клана Шмидтов были два дружных брата – Андрей и Петр, которым упорным трудом, крестьянской сметкой, порядочностью, верностью своему слову удалось сколотить капитал и обосноваться в Саратове. К 1883 году предприимчивые и успешные братья становятся обладателями двух мельниц – Большой и Малой.

Но годы идут, постаревшим и разбогатевшим братьям Шмидтам приходит пора задуматься о щекотливой проблеме наследования. Однако солидный нажитый общий капитал делить не пришлось: дети братьев – Петр и Амалия – поженились.

Старики отошли от дел, а Петр Петрович продолжил успешную деятельность своих отца и дяди. К 1890 году его капитал перевалил 3 млн рублей, собственная речная флотилия состоит из четырех пароходов, 25 крупных барж и 15 мелких судов. Перед революцией на текущем счету «Торгово-промышленного товарищества» будет больше 7 миллионов.

Аура старинных особняков

Когда человек попадает в какой-нибудь незнакомый город, то чтобы составить свое представление о нем, он направляется не куда-нибудь в новостройки по его окраинам, а идет в исторический центр. Он, как правило, занимает небольшую часть города, но в нем сосредоточены все основные местные достопримечательности. В их число входят старинные здания города.

На улицах купеческого Саратова, как бусины на нитке, один за другим следуют примечательные жилые и доходные дома, бывшие аптеки, магазины и особняки, вызывающие восхищение приезжих туристов и составляющие гордость краеведов.

Городской сад «Липки». Летом, во время цветения, сладкий аромат лип, слышен за квартал. Тенистая прохлада, на клумбах, обсаженных душистым алиссумом, — львиный зев, анютины глазки, бархатцы, яркие каскады нежных петуний, махровый коврик агератума… Зимой – лапы елок под пуховым снежным одеялом.

Но, когда бы вы ни оказались в Липках, вы непременно обратите внимание на стоящий около сада особняк Шмидта. Вы удивитесь — неподалеку находятся еще один прекрасный особняк Шмидта, а рядом – еще один красавец…

Сколько же было особняков у самых известных, самых умелых, самых удачливых, самых богатых саратовских мукомолов Шмидтов?

Однажды дух такой же старинной улицы вдохновил поэта и родились строки: «Кораблями минувшего плывут её дома, будто это не улица, а история сама». А история эта – неразрывно связана с историями людей, некогда живших в этих домах…

К 1890 году семья Петра Петровича Шмидта сильно разрослась, и тогда он строит на Никольской улице новое вместительное жилище. С любовью выстроенный дом станет родовым гнездом Шмидтов. Всего же у Петра Петровича с женой родится тринадцать детей.

Дочки удачно выйдут замуж, а сыновья-погодки Федор, Иван, Отто и Владимир получат прекрасное образование в Германии. После скоропостижной кончины отца в 1897 году, они молодые (старшему 27 лет!), образованные, высококультурные люди — продолжат семейную традицию общего дела.

Братья Шмидт и особняки Саратова

Здания из наследия клана Шмидтов – украшения города, создающие его исторический облик.

Родовое гнездо семейства в 1895 году представляло двухэтажный шикарный особняк с угловым эркером, прилегающим большим садом и хозяйственными постройками. Здание словно парило над землей и над окружающими его деревянными домишками. Один фасад с балконом и лоджией был обращен к Волге, второй с ажурным навесом и аттиком смотрел на Никольскую. После смерти отца в доме осталась жить семья старшего из сыновей – Федора.

Сейчас в этом «корабле минувшего», выдержавшем многое, находится Детский клуб Созвездие (Радищева, 14). Дом все-таки неплохо сохранился: из внутренней отделки уцелел паркет, камины, лепнина, узорные чугунного литья лестницы.

Но еще лучше был особняк второго брата – Ивана, построенный в 1910–1912 годах. Кто из саратовцев не любовался этим красивым зданием возле Липок! Не случайно его выбрали под гостиницу обкома КПСС.

Кирпичный, одноэтажный, увенчанный куполом, он стоит на углу двух улиц. Выступ-ризалит подчеркивает положение главного входа по улице Волжской, за ним следует скругленная часть особняка и фасад продолжается по Соборной. Окна, украшенные по бокам пилястрами с завитками в виде спиралей на капители, цоколь с покрытием, имитирующем кладку прямоугольными камнями.

Нарядный фасад поверху украшает широкая лента фриза с изысканным скульптурным рельефом растительных орнаментов, мифических грифонов, лебедей.

Я помню, как подолгу рассматривала их в детстве. А иногда – счастливый случай! – через приоткрытые ворота на Соборной можно было увидеть кусочек внутреннего двора и находящийся в нем чудесный грот. И вылезающего из него чудовищного Тритона. Божество в виде получеловека-полурыбы несказанно поразило мое детское воображение…

Говорят, что при владельцах рядом с гротом был бассейн, в воде которого резвилась серебряная форель. Но рассмотреть двор или побывать внутри особняка редко кому из горожан удавалось – закрытый объект.

Но вот недавно эту красоту скрытую за забором стало возможным увидеть всем. Правда, пока только на фотографиях. Интерьеры особняка Ивана Петровича Шмидта, двор усадьбы, парадную лестницу со львами, грот с чудовищем запечатлел фотограф Денис Аникин в рамках проекта «Скрытое величие».

Участники проекта – саратовские фотографы-любители делали фотосъемку ряда исторических зданий Саратова, причем в большую часть отобранных архитектурных памятников в настоящее время по тем или иным причинам нет свободного доступа. Проект – инициатива местного отделения Global Shapers, его целью было ознакомление общественности города со своим культурным наследием и возможное привлечение внимания меценатов к историческим объектам.

Третьему брату – Отто — повезло меньше всех. В 1915 году был построен его дом на Большой Кострижной. Эту улицу в двадцатые годы переименовали в честь основательно подзабытых сейчас Сакко и Ванцетти.

Ну а теперь признавайтесь: были такие, кто в детстве думал, что это один человек – Сакко Иванцетти? (Я сама такая!) Или что это неразлучная троица друзей — Сакко, Иван и Цетти? И — нет, это не муж и жена, и не карандашных дел мастера, а тандем американских рабочих итальянского происхождения в движении за права рабочих. Анархистов по убеждениям.

А краеведы мечтают, чтобы улица называлась в честь Гагарина — ведь техникум, в котором он учился стоит через дом от особняка Отто Петровича.

Сам особняк на момент постройки был богато отделанным одноэтажным зданием с чередой узких окон в мавританском стиле. Но в своем роскошном доме хозяин прожил лишь два года, а потом здание национализировали. За годы советской власти его надстроили вторым этажом, и несколько раз реконструировали. Сейчас оно снаружи облицовано керамической плиткой и практически ничего не имеет общего со своим примечательным первоначальным видом.

Владимир, четвертый брат Шмидтов, в интересах семейного дела постоянно проживал в Петербурге, в Саратов приезжал лишь наездами, поэтому своим жильем здесь не обзавелся.

Печальный итог

Работать на династию мукомолов Шмидтов считалось удачей. Оплата труда у них была более щедрая, они больше заботились о здоровье своих работников и удобстве их рабочих мест, у них лучше была техника безопасности. Были специальные фонды, из которых выплачивали пособия вдовам и праздничные вознаграждения.

Даже детишкам рабочих они устраивали в своем замечательном доме веселые рождественские елки. После новогоднего представления каждый малыш тащил домой объемистый пакет с лакомствами. Много средств Шмидты тратили на благотворительность, содержали приюты и больницы, материально поддерживали бедных, но способных студентов.

После революции началась эпоха хаоса и трагических испытаний семьи. Саратовские строители светлого будущего сурово обошлись с братьями Шмидт — отобрали миллионы, особняки, автомобили, дачи, национализировали мельницы, склады и речной флот. Лишенных жилья и всей собственности братьев объявили буржуями, с таким клеймом при всем желании было невозможно устроиться на работу.

Федор Петрович сумел выехать в Германию, где сохранилась небольшая толика средств семьи. Попытался начать новое дело, но разорился. Отто Петрович оказался в рядах Русской армии адмирала Колчака и погиб, сражаясь за белое дело. В Саратове остался единственный из братьев Шмидт — Иван Петрович. И дальнейшая жизнь его была горька, полна притеснений и унижений. Свои печальные дни закончил он бедствуя могильщиком на Немецком кладбище.

Мельницы семейства Шмидт

Впечатляющие здания шмидтовских мельниц и складов для зерна и муки, были созданные именитым саратовским архитектором Алексеем Марковичем Салько. Специалисты называют их шедеврами старой промышленной архитектуры и утверждают, что сложенные из красного огнестойкого кирпича стены их имеют запас прочности еще на пять веков.

Грандиозное сооружение Большой мельницы, исправно функционировавшей с 1879 года, было взорвано не так давно — в 2008 году — ради проекта «Единой России». Не спас ее даже статус памятника архитектуры. Тогда предполагалось на этом месте построить общежитие для студентов соседней Академии права, потом планы несколько раз менялись. Место пока пустует, но, думается, скоро там устремится вверх башня очередного элитного небоскреба.

До революции вплотную к мельнице прилегали конторские помещения, в наше время ставшие жилыми квартирами. С ними тоже уже давно все решено: жильцов расселить, а здание снести.

Сто лет назад слепыми фальш-окнами смотрел на бывшую Большую Сергиевскую добротный каменный склад торгового дома «Братья Шмидт». В советское время в его глухих окнах прорубили проемы, вставили стекла. Долго в его стенах размещался ликероводочный завод. В 90-е годы бывшее складское здание и прилежащий земельный участок приватизировали, и они пошли по рукам череды собственников и арендаторов.

На сегодняшний день, по оценкам экспертов, сам объект культурного наследия стоит примерно 50 млн и земля под ним 15 млн рублей. Планы нынешнего собственника относительно исторического здания пока туманны, но заботы о нем определенно не видно. Сейчас уникальный памятник производит впечатление полностью заброшенного, хотя какие-то фирмы в нем все-таки работают.

Что же касается Малой паровой мельницы братьев Шмидт, то сейчас это корпус мукомольного предприятия «Саратовмука». А то, как выглядит она изнутри сейчас, можно увидеть на фотографиях блога диггеров Саратова.

В сороковые годы прошлого века американцы придумали как превращать неиспользуемые промобъекты в офисы и жилье. Тогда и появились опенспейсы и лофты.

Опенспейс – очень большое помещение, не разделенное на комнаты. Так сейчас устроены большинство бизнес-центров. Рабочие места отгорожены друг от друга невысокими перегородками.

Лофт к этому предполагает дополнительное наличие высоких потолков, множества окон и обязательное присутствие индустриального духа – ну там бетонные стены или видимая кирпичная кладка, всякие потолочные балки, воздуховоды, трубы, колонны – все это остается напоказ.

Красивая готическая мельница Шмидта в Саратове привлекла внимание специалистов известного российского архитектурного бюро Т+Т Architects. Они представили проект реновации этой промышленной территории в стиле лофт.

Архитекторы предполагают сделать сложный и гармоничный конгломерат из возведенных вновь и отреставрированных старых зданий мельницы, который вместит и офисы, и гостиничные апартаменты, и киноконцертный зал, и ресторан, и торговые галереи, а также причал для яхт. Бывшая промзона территории фабрики станет привлекательным районом города.

Исторический центр — экономический потенциал и проблемы

Исторический центр большинства городов современной Европы это место:

• В котором хорошо сохранилась присущая именно этому городу историческая среда — главный предмет интереса туристов, отдыхающих, командировочных и тому подобных приезжих;
• Где с удовольствием проводят свой досуг местные жители: он прогулочный и комфортный, тут есть и развлечения, и кафе, и магазины;
• Где эффективно функционируют структуры малого бизнеса, связанные с производством продуктов питания, бытовыми услугами, изделиями народных промыслов, малыми гостиницами, экскурсионным обслуживанием и т. д. Сохраненное историческое наследие создает новые рабочие места.

Исторический центр Саратова пока далек от идеального. Но наверное, самая большая его проблема с сохранением и поддержанием исторической среды.

1. Большой бедой для Саратова обернулась точечная застройка исторической части города. Многие ее участки испорчены «новоделами».
   В начале 2015 года городская дума предприняла первый шаг для ее сохранения, разработав карту охранных зон.
   Так одна из охранных зон появится у исторического здания Саратова – особняка П.П. Шмидта.
2. Непродуманно сносятся исторические здания. Непродуманно – это с точки зрения рядового саратовца, а с точки зрения власть имущих, наверное, очень продуманно: квадратные метры в центре города поистине золотые.

Вот снесли очередной старинный особняк по улице Московской 49, на его месте планируется строительство нового. Мэр удивлен: как такое могло произойти, ведь еще недавно обсуждалась на муниципальном уровне концепция благоустройства этой улицы, речь там шла о цветовом оформлении и ремонте фасадов.

Однажды приехала я в свой родной город, а он, как вы знаете, находится в лесостепной зоне. Летом – жарища за тридцать, по улицам ходить можно только короткими перебежками от одного дерева к другому в поисках желанной тени. Каждое деревце на вес золота!

И что вы думаете? Все деревья на моей родной зеленой улице – вырублены. Нет полувековых неохватных тополей с объемными кронами возле дома, которые сажал еще мой дед вместе со своим маленьким сыном – моим будущим отцом… Отец помнит, как он поливал деревья из маленького ведерка.

Нет прекрасных раскидистых каштанов, что росли напротив дома — у экономической академии. В 2013 году службы администрации Саратова вырубили тысячи здоровых деревьев, мотивируя тем, что узкие городские улицы перенасыщены транспортом, а тут еще эти деревья место занимают…

Думаете, стало просторнее? Нет. Только на месте, где раньше росли деревья теперь стоят елочкой десятки машин.

На все у чиновников есть то научное обоснование, то отеческая забота о гражданах, счастья своего не понимающих.

3. В городе насчитывается около 200 купеческих особняков, составляющих гордость Саратова. Но, если с сохранностью наследства братьев Шмидт все более-менее нормально, то со многими другими объектами дела обстоят из рук вон плохо.

В этой жизни повезло тем домам, у которых богатые хозяева – например, банки или коммерческие организации. В положении особенно удручающем находятся те особняки, что в советское время стали коммунальными квартирами. Хозяев-то у них много, а вот реставрировать их некому. А правильная реставрация – дело весьма дорогое хотя бы потому, что при этом подразумевается использование аутентичных материалов…

Вот и падают стены старинных особняков в центре Саратова.

Смотрите, друзья, на былую красоту. Потому что она уходит — понемногу, но безвозвратно…

Но не будем портить негативом свою единственную и прекрасную жизнь. Не все же сейчас так уж плохо. Бывают и погоды хорошие, и дивные восходы и закаты, и белой акации гроздья душистые, и есть вера в то, что дальше все будет хорошо. Так было и во времена братьев Шмидт плюс еще икра, осетрина, хруст французской булки и пышный саратовский калач, испеченный из несравненной «голубой муки», смолотой на их мельницах.

​