Только пять! Из наиболее интересных и необычных зданий Саратова и связанные с ними истории

В Саратове много красивых зданий. Некоторые из них хорошо известны горожанам, иные всеми позабыты, а есть и такие, о существовании которых редко кто знает… Вот я и подумала: а почему бы не показать вам, моим друзьям, те здания города, которым сама отдаю предпочтение? И не рассказать связанные с ними истории? Почему я выбрала только пять интересных домов? Достойных внимания много, но нужно же чем-то ограничиться, а пять – хорошее число. Итак, вперед?

Чем хороша Соколовая гора? Хотя бы тем, что с нее изрядно видно. Необъятные речные просторы с заволжскими далями и большой город под ногами.

Там, внизу, сияют золотыми куполами саратовские церкви и Троицкий собор. Перед ним — площадь, которая сейчас называется Музейной. Отсюда начинается один из лучших туристических маршрутов для знакомства с городом.

Но если привлечь немного воображения, то через действительность проступает еще нетронутая холмистая степь в ковылях, видный, как на ладони, волжский берег с деревянными домишками, недостроенный храм, пока еще лишенный своей знаменитой падающей колокольни, и площадь, где с полудня до вечера толпится народ – по российской традиции там всегда сосредоточена торговля.

Мы — в прошлом Саратова, идем между базарными рядами. Кому стерлядки свежей? Осетринки? Бьют хвостами остроносые севрюги и широченные лещи. Не желаете ли пирогов, начиненных грибами или кашей пшенной? Да запейте все квасом грушевым! А как же знаменитый калач, спросите вы? А вот саратовского калача не ищите – рано, его пока еще не придумали и на плодородных целинных землях зерновые еще не растят — до 90-х годов XVIII века хлеб здесь привозной.

Самый ранний архитектурный памятник города

Красуйся, град Петров, и стой. Неколебимо как Россия! Но в 1695 году на западных рубежах государства нет северной столицы, на ее месте все еще простираются лесные чащобы да на разные голоса хвалят квакушки топкие болота в округе. Петр I заложит его только в 1703 году на день Святой Троицы, в то время как Саратов уже 20 лет стоит «на горах», будучи перенесенным сюда с луговой левобережной стороны.

Город еще невелик, жителей в нем пока около четырех тысяч, однако на единственной городской площади заканчивается строительство двухэтажного каменного собора. Поскольку возводился он на средства стрельцов саратовского гарнизона, среди которых было много московских уроженцев то по их желанию храм был освящен во имя Живоначальной Троицы как напоминание о святыне Троице-Сергиевой Лавры.

Считается, что главную реликвию храма – список иконы Спаса Нерукотворного, до сих пор хранящийся в соборе, «ради службы Государевой» несли с собой московские стрельцы, взяв от стены Троицкого собора лавры.

Молчаливый свидетель истории, Троицкий собор мог бы о многом поведать. Например, о встречах с Петром Великим, с которым связана целая эпоха в истории России. Тогда, в начале июня 1695 года, была первая. Кипящий энергией и полный надежд на победу, молодой бомбардир Петр Алексеев вел 30-тысячное войско брать турецкую твердыню — грозную крепость Азов. Увы, поход оказался неудачным…

Вторая встреча будет позже, когда в 1722 году во время Персидского похода император с супругой сделает остановку в Саратове для переговоров легендарным калмыцким ханом Аюкой — одним из своих ключевых союзников. В результате этой встречи в походе примут участие порядка четырех тысяч конных калмыков. Империя и тогда, и потом будет в немалой степени обязана силе, отваге и выносливости этой малочисленной степной нации.

По утру царь встал первыми лучами солнца…

Городская легенда повествует, как Петр Первый энергичной поступью поднимался по лесам колокольни Троицкого собора и вдруг заметил «работных людишек», продолжавших безмятежно спать. Скорый на расправу государь не стал церемониться и пустил в ход известное средство воспитания подданных, благо дубинка была под рукой. Царские колотушки мигом вернули нерадивых пролетариев к активной трудовой деятельности.

Многие из событий в истории Саратовского края оказались связанными с Троицким собором. Так в августе 1774 года на соборной площади по-хозяйски стоял Емельян Пугачев, торжественно принимая присягу у жителей Саратова, только что сдавших ему город без боя. Слаб человек, а бунтовщики «зверским образом» истребляли всех, кто оказывал сопротивление.

А потом состоялось богослужение в знак лояльности атаману, после чего «император Петр Федорович», хорошенько пошарив в подвале колокольни храма, выгреб оттуда припрятанную городскую казну – около 25 тысяч рублей.

Загадочно непохожий на все другие здания Саратова, Троицкий собор является единственным дошедшим до нашего времени архитектурным памятником рубежа XVII-XVIII веков и единственным храмом митрополии, построенным в стиле «нарышкинского» барокко.

А в апреле 2022 года в Саратове был торжественно открыт памятник Петру I. Монумент вознесся над площадью, которая этого момента будет носить название в честь первого императора России.

Боярин земли саратовской

Знакомьтесь — боярин Лев Кириллович Нарышкин. Он предстает перед нами в традиционном русском костюме, ибо пока еще не написаны указы о смене одежды на европейское платье и запрете на ношение бород. Так что вельможи пока невозбранно ходят в атласных кафтанах, простой народ носит зипуны и поддевки, укрывая свои загорелые лица широкими бородами. Но наш герой всегда был чуток к западным влияниям – видите: лицо бритое.

Давно уже Лев Кириллович дал обещание Богу выстроить церковь, но все не было возможности исполнить обещанное. А теперь родной дядюшка Петра Первого, став богат и славен, церковь хочет построить с оглядкой на западноевропейские образцы и, одновременно, с учетом русских вкусов и традиций…

…Сам по себе род Нарышкиных если и отличался чем, так это приятными чертами лица, излишней запальчивостью и неуемной спесью. Хотя козырять его многочисленным членам особенно было нечем – не отличались они ни знатностью рода, ни крепкой финансовой состоятельностью. Судьба их переменилась случайно и быстро.

История известная – тогда тоскующий вдовец и «гораздо тихий» царь Алексей Михайлович выбрал на смотре невест из россыпи прелестных кандидаток черноглазую и черноволосую девушку из клана Нарышкиных, а потом женился на юной и статной красавице Наталье Кирилловне.

Понятное дело, что от такой удачи у темпераментных и честолюбивых Нарышкиных, особливо у братьев молодой царицы, головушка мигом закружилась. Отчего тотчас пошли между Милославскими и Нарышкиными раздоры и интриги. А после неожиданно ранней смерти тучного царя усилились и вылились в 1682 году в стрелецкий бунт.

Звонил набатный колокол, опьяненные своей звериной жестокостью, стрельцы с воплями «Любо! Любо!» бесцельно волокли по кремлевскому двору трупы, стоя в кровавой каше, рубили на части тела убитых бояр…

Два брата Натальи Кирилловны были растерзаны, а Лев Кириллович спасся чудом. Его укрыли в маленьком чуланчике между пуховиками и перинами, где он со всем пылом воззвал к Господу с мольбой о спасении, дав обет возвести церковь.

Когда на троне утвердился семнадцатилетний Петр, весьма почитавший матушку и свою нарышкинскую родню, то, наряду с высокими постами на службе государевой, на них пролился изобильный дождь богатых пожалований. Дядюшка тоже много чего получил из щедрых рук царя.

В том числе на территории Саратовского края, Тамбовской и Рязанской губерний ему были дарованы в потомственное владение «леса, бортные угодья, рыбные ловли» и многие земли, превышающие размерами Голландию и Бельгию вместе взятые.

Исполняя обещанное, возвел Лев Кириллович в 1690 году в своем имении в Филях каменный храм. Получился совсем новый самобытный стиль церковной архитектуры — «нарышкинское барокко» — ярусное строение со своим неповторимым двухцветным колоритом из сочетания краснокирпичного и белокаменного, с пышным декором из элементов барокко — полуколоннами, пилястрами, картушами, «разорванными» сандриками.

И пошли подобные церкви строить по всем имениям бояр Нарышкиных…

Тут любят гулять горожане

Хорошо или плохо, но Свято-Троицкий собор сегодня мало напоминает тот, что был изначально построен.

Храм строился в форме корабля — таков один из самых древних типов православных религиозных сооружений. Но, плавая в волнах житейских, «ковчег спасения» перенес не одну бурю. Неоднократно вместе с городом он страдал от жестоких пожаров, восстанавливался, реконструировался. В XVIII веке стены собора пошли сквозными трещинами, тогда их укрепили контрфорсами, возвели над ними крытую галерею, что завершалась мощной двухэтажной папертью с треугольным фронтоном.

Восьмигранное здание устремленной в небеса шатровой колокольни первоначально стояло отдельно от собора, но позже – во второй половине XVIII века – оно соединилось с храмом пристройкой трапезной.

Кстати, о колокольне. С течением времени она начала крениться. По-видимому, при строительстве была допущена какая-то ошибка. Горожане все шутили о «местной Пизанской башне», но дело было серьезно. К счастью, саратовские специалисты сумели остановить ее падение.

С крестом высота собора — примерно 35 метров, а его обхват в окружности – чуть меньше 100 метров.

Вокруг храма красивая и ухоженная территория. Зеленеют елочки, летом благоухают розы, есть цветник и небольшой прудик с лупоглазыми золотыми рыбками, детская площадка для малышни, скамеечки, на которых приятно посидеть.

Ансамбль Музейной площади с Троицким собором, старинными особняками и зданием РУЖД — одно из любимых мест саратовцев для прогулок.

Благородный дон Румата из Арканара

Уверяю вас, что в наши дни встреча нос к носу с рыцарем в доспехах — событие редкое. Но только не в Саратове. Тут в любой день (кроме понедельника) и в любое время (а точнее с 10 до 6 вечера) можно видеть у двери рядом с лестницей благородного воина, закованного с ног до головы в железо. Недвижный герой в сверкающих латах – в натуральную величину — первым встречает посетителей, переступающих порог краеведческого музея. Любой саратовец школьного возраста знает сего символического стража в лицо в забрало.

Эпоха средневекового рыцарства не перестает будоражить юные (и не только юные!) сердца. Такой вот интересный красавец вознесся у одного новорусского дома Саратова. Вот раньше люди были! Богатыри, не вы… Шлем килограмма два тянет, металлическое обмундирование и того больше — под 25-30 кг. Плюс вес меча порядка полутора килограммов…

Но знаете, что больше всего поражает молодое поколение при личном знакомстве с музейным субъектом в доспехе ливонских рыцарей? Что, во всяком случае, ошеломило меня? Наглядная демонстрация акселерации: народ в овеянную романтикой пору средневекового рыцарства был мелкий и низкорослый. Могучий дух и отвага умещались в тело мальчика! Современным мужчинам нипочем не влезть в стальную амуницию героев.

Вот как бывает полезно ходить по музеям! А ведь это только один из 400 тысяч экспонатов, что находятся в его залах и хранилищах. Я давно выросла, побывала во многих музеях в нашей стране и за границей, однако сила детских впечатлений такова, что краеведческий родного города остается для меня непревзойденным.

Однако я собиралась поговорить с вами, друзья, не о замечательном музее краеведения Саратова, недавно отметившим свое 130-летие, а о… его дедушке.

Дом с мавританским акцентом

На тихой саратовской улице, где вперемешку стоят новые многоэтажки и старинные жилые постройки, есть один особняк, имеющий непосредственное отношение к областному музею краеведения.

Вглядитесь в этот странный дом и проглянет Восток, чарующий Восток.

По фасаду идет обильная каменная резьба с какими-то многоугольными звездами и геометрическим орнаментом, тонкие колонны, купола и башенки — словно экзотичные мраморные кружева, украшающие дворец мавров где-нибудь в испанской Гранаде.

И, хоть мавров на саратовской земле отродясь не водилось, дом Тилло — пример архитектурного решения здания в так называемом мавританском стиле. Пик моды на него по России пришелся на вторую половину XIX века, до Саратова модное поветрие докатилось в виде единственного дома, оформленного подобным образом.

Он и сейчас красив, но вот так выглядит дом на старинной фотографии. Башня со шпилем по центру крыши, массивные «маковки» украшают входной портал. Ажурные решетчатые двери из кусочков медово-желтого, малинового, яблочно-зеленого стекла ведут в пестроцветье палисадника, тогда как задний двор засажен редкими сортами сирени.

В этом необыкновенном доме человек жил тоже необыкновенный – Адольф-Вильгельм-Пауль Тилло. Масштабная личность, персона, что оставила ярчайший след в культурной жизни города.

Русский подданный, происходил Адольф Андреевич из французского рода, который давно обрусел. Сюда он был переведен на пост саратовского вице-губернатора. Через три года службы последовал перевод на новое место. Но за время, проведенное в Саратове, Тилло обзавелся любимой супругой из местного купеческого семейства Тюльпиных и настолько сроднился с городом, что после отставки вернулся сюда навсегда.

Этот изящный одноэтажный особняк в мавританском стиле строится в 1901 году для Тилло с женой, но в 1911 году Адольф Андреевич дарит его губернской комиссии СУАК.

Что за комиссия, создатель? И что за штука СУАК?

А штука эта – СУАК — аббревиатура саратовской ученой архивной комиссии, одной из авторитетных краеведческой организации России, действовавшей с декабря 1886 года.

Милостивые государи! Ну почему у всех, кто впервые слышит название этой комиссии, все внимание концентрируется на слове «архивная»! И так-то им при этом сразу делается скучно, что аж скулы сводит. И ведь совершенно напрасно. Ну-ну, не смущайтесь, конфузы у всех случаются… А я вам сейчас все расскажу.

Ну вы в курсе, энтузиастов у нас в стране во все времена было много. Саратовский край тоже никогда не мог пожаловаться на отсутствие увлеченных изучением родного края. С конца XVIII века их внимание занимало географическое описание региона, состав его населения, характеристики промыслов, состояние торговли, и особенно историческое краеведение.

К 80-м годам XIX века среди краеведов обретает популярность идея создания местных исторических обществ, сосредоточенных на изучении прошлого своих регионов.

В то же время в исторической науке встал остро встал вопрос о необходимости радикальной архивной реформы. Дело в том, что чиновники, в своих «неусыпных трудах» назначали к уничтожению старинные рукописи, не умея их прочесть, небрежно хранили документы или, не мудрствуя лукаво, растапливали бесценными бумагами печи зимой.

Проблему постарались разрешить созданием в губерниях из краеведов-любителей комиссий, которые занимались бы архивными документами, ученым накоплением различных древностей, охраной исторических памятников, пропагандой краеведческих знаний, изданием соответствующей литературы и много какой еще деятельностью.

При этом предполагалось для них незначительное государственное финансирование, но на практике комиссиям в губерниях пришлось больше опираться на пожертвования меценатов, чем на жалкие бюджетные крохи.

Адольф Тилло практически сразу стал одним из учредителей и спонсоров ученой архивной комиссии в Саратове. «Исторические судьбы нашего отечества можно ясно представить лишь тогда, когда предварительно будет создана история местная», – такие слова были сказаны на ее открытии.

Подобные научно-исторические и краеведческие общества были созданы в 41 губернии. Другие времена: тогда в них, формировавшихся на добровольных началах, не было недостатка в желающих поработать. Среди саратовских архивистов были землевладельцы-аристократы, малообеспеченные чиновники, ученые и общественные деятели.

Но вкладывая силы, а часто и собственные средства в архивные и музейные коллекции, осознавая в полной мере их научную ценность, хранителям приходилось претерпевать постоянные тревоги за сохранность своих сокровищ и долгие мытарства с собранными ценностями.

Интересных исторических находок становилось все больше, а хранить их было негде! Специальных и постоянных помещений не было.

Ситуация переменилась, когда в начале 1911 года комиссия получила в дар от своего почетного члена целый дом с усадьбой. По просьбе дарителя в 1913 году в одной из комнат мавританского дома Тилло будет открыт музей Столыпина…

Нет, конечно, Адольф Андреевич после своего бескорыстного поступка не остался ночевать под ракитовым кустом: рядом находился у него еще один дом. Который, по завещанию владельца, вместе со всем имуществом, книгами, картинами, предметами искусства и прочим также отойдет архивной комиссии.

На фото вторая постройка, что принадлежала известному краеведу и члену Саратовской ученой архивной комиссии Адольфу Тилло. В 1934 году в этом здании будет открыт городской Дом пионеров, первый в Саратове. Культурный и исторический памятник сейчас обветшал: течет крыша, через трещины в печах видно веселое пламя, электропроводку никто не менял со времен революции, она в любой момент может коротнуть.

Что же касается коллекций саратовской ученой архивной комиссии, то со временем они стали основой областного краеведческого музея, а прекрасный 18-комнатный мавританский особняк пришел в ветхость и превратился в обыкновенное коммунальное жилье. Но что с ним будет дальше?

Мы волки. Нас мало. Нас, можно сказать, единицы…

Нас с братом воспитывали в презрении к суевериям, и мы выросли материалистами. Но однажды…

Дело было зимой, на тротуаре под ногами хрустел незамаранный белый снег. Темно-серое низкое небо наливалось лиловым – день уходил. Луна, как бледное пятно, сквозь тучи мрачные желтела. Нет, луны не было, но в опускающихся сумерках все привычное обретало вид загадочный и таинственный. И тогда под самой крышей старого дома я увидела их.

И сразу же стало ясно –тут не просто волчьи морды, это скалятся мистические оборотни, что замерли неподвижно, боясь быть обнаруженными до сроку.

Еще немного и придет их время идти на охоту: ибо в полнолуние они набирают силу…

…Базар у Троицкого собора с незапамятных времен из-за близости к Волге назывался Пешим, а позже стал еще именоваться Нижним. Потому, что в городе появилось другое, куда более значимое место для торговли — Верхний рынок на Хлебной площади. От Волги сюда надо было добираться по главной улице Московской, и лучше на подводе – ибо далеко и вверх.

Все торговцы на базаре, уплатив некоторую сумму администрации, получали раз и навсегда свое закрепленное место. Чтобы покупатель при необходимости всегда мог отыскать недобросовестного продавца. А также каждый торгующий регистрировался в окладной книге. За 1890 год в ней значится 674 фамилии — начиная от простых мелких торговцев до людей купеческого звания.

А торговали тут мясом, рыбой и прочим съестным припасом, мануфактурой, кожевенными и скобяными товарами, посудой. Но первую скрипку, несомненно, играла хлебная торговля. Толпы покупателей с мукомольных мельниц мяли в рука рожь и пшеницу, приглядывались, принюхивались, кусали зерна на зуб.

Иван Игнатьевич Лисунов не относился к сливкам саратовского купечества, однако он, ведя мучную торговлю на Верхнем базаре, вполне процветал. А приметив, как богатели содержатели трактиров и постоялых дворов в округе, исхлопотал в 189о году разрешение на строительство доходного дома на Цыганской, в непосредственной близости от бойкого места.

Дом вышел на славу. Это и теперь, после всех пережитых им за столетие перипетий, можно видеть: богатая лепнина на фасаде, оригинально оформленные фронтоны окон, красивые аттики.

Говорят, с главной стороны здания располагался респектабельный ресторан, тогда как с тылу был просторный двор, окруженный флигелями, где проживали постояльцы и слуги. Широкие проходные арки вели из дворового пространства на другую улицу.

Уно-уно моменто…

Через три года двухэтажный дом с подвалом был продан дагестанцу Раджи Магомету, неведомо каким ветром занесенному из кавказского аула в Саратов. Старожилы рассказывают, что в советское время он приезжал в Саратов. И, глядя на дом, бывший хозяин дома плакал. Возможно, вспоминая невозвратно утраченное, а может быть, переживая его печальное состояние в настоящем. Хотя тогда все было не столь ужасно, как стало потом.

Кирпичные стены строения старые мастера выкладывали толщиной метровой, такому запасу прочности могут позавидовать многие современные здания. Но как это говорилось? «Ален ноби, ностра алис! Что один человек построил, то другой завсегда сломать может».

Превратить в руины одну из жемчужин саратовской архитектуры сумели не безжалостное время вкупе с неодолимыми силами природы, в том здорово постарались застройщики соседнего жилищного кооператива вместе с усилиями (вернее, с отсутствием их) жилищно-управляющей компании.

Не так давно жильцов из многострадального дома стали переселять. Но что ждет объект культурного наследия муниципального значения впереди?

Метафизические опыты и вдовий дом Тита Чудотворца

Здание, в просторечье называемое «Вдовьим домом Тита Чудотворца», похоже на творение доктора Франкенштейна, против законов природы сочлененное из разных частей. Своим видом оно притягивает и пугает. Что же с ним не так?

Территория Саратовской губернии на момент своего создания в 1782 году была громадна – от Пензы и Тамбова до астраханских степей. И народ там жил разный. Пустующие земли со временем заселили крестьяне центральных губерний, по соседству с ними разрослись поселения немцев, стояли деревни чувашей, мордвы, татар.

На левому берегу Волги по указу Екатерины II разрешено было селиться старообрядцам. Православная церковь применительно к ним использовала термин «раскольники», как бы намекая, кто явился истинным виновником церковного раскола XVII века. Кстати сказать, сторонники оппозиционной веры сами себя подобным образом никогда не именовали, используя самоназвание «истинно православные» или, на худой конец, «староверы».

В 1838 году в Саратовской губернии только по официальным данным числилось 52 тысячи человек, состоящих в расколе разных толков. По сведениям канцелярии губернатора в подведомственной им территории тогда же действовали секты духоборов, скопцов, субботников и молокан.

Встревоженная всем этим православная церковь решила усилить духовное просвещение в народе, для чего решено было создавать православные братства, в сферу заботы которых также вверялись вопросы благотворительности. В октябре 1866 года в Саратове учредили Братство Святого Креста, членом которого мог стать любой желающий из числа местных жителей православного вероисповедания.

Саратовское Братство св. Креста курировало бесплатную столовую, первую общедоступную библиотеку, школу для бедных детей, приют для детей-сирот – одной из его воспитанниц была будущая царица русской народной песни Лидия Русланова.

Это же общество в 1904-1912 годах выступало учредителем одной весьма любопытной газеты, называвшейся «Братский листок». Но фактически это был рупор харизматичного и весьма нестандартного епископа Гермогена, но это так, к слову.

И вот весной 1908 года газета публикует проект здания, в котором планируется разместить вдовий дом и куда переведут богадельню Тита Чудотворца, существующую в Саратове со времен правления губернатора Галкина-Врасского. И начинается сбор пожертвований на благое дело… Первый взнос в сумме 100 рублей пришел от Иоанна Кронштадтского.

Вскоре для благотворительного учреждения было построено красивейшее здание, а в 1910 году при нем начала действовать домовая церковь освященная в честь святого Тита Чудотворца и преподобного Серафима Саровского. Видите на стенах кресты?

Средства на содержание престарелых и одиноких из богадельни и «бедных и помощи достойных вдов» Серафимовского вдовьего дома регулярно шли от опекавщего их Братства Святого Креста.

Советская власть быстро прикрыла храм — рассадник опиума для народа, с глаз долой убрала вдовиц и стариков, а потом и само здание подвергла перестройке. При которой дом утратил венчающий купол и свой исторический облик, но зато обрел два верхних — ужасных! – этажа.

А когда-то было вот так:

Ведь хорош?

О нем не все знают— дом с башней-бутылкой

Неугомонные мои друзья! Кто готов отправиться в небольшую экспедицию и посмотреть необычный дом, о существовании которого знает не так много саратовцев? А найти его локацию сумело и того меньше народа? А из отыскавших сущей горстке посчастливилось подойти к нему вплотную?

А все потому, что оригинальный архитектурный объект с улицы Гоголя стоит не в первом ряду домов, а скрывается от глаз прохожих во дворах, где любителям квестов дополнительно преграждает путь надежный кодовый замок на воротах. Тут уже изыскателю требуется элемент удачи.

Нам повезло: ворота были открыты, мы вошли и вдоволь пощелкали фотоаппаратом, лавируя в пустом дворе между деревянными штакетниками и клумбами из покрышек. Должно быть, тут хорошо летом — море цветов.

Старинное здание — сами видите! — фигурное окно в виде замочной скважины…

Время хорошо поработало над ним…

Но башенка! Что окрыляло фантазию строителя? Яркая деталь в виде перевернутой бутылки… Была ли она изначально или это поздняя пристройка? Вроде бы кирпичная кладка отличается… И окна готические…

К сожалению, этот изыск архитектурной мысли не принадлежит к категории памятников. Кому принадлежал этот дом? Неизвестно… Зато сейчас у него много хозяев – видно по фасаду. И все равно — у семи нянек…

Увы, но никто из местных жителей к любопытным чужакам не вышел. Жаль, ведь хотелось расспросить старожилов об этом колоритном доме, так не похожем на своих соседей, поскольку в интернете о нем практически нет никакой краеведческой информации.

Разве только некий аноним рассказывает, что в годы сухого закона, действовавшего по всей России до 1924 года, эркер в форме бутылки был своеобразным опознавательным знаком, иносказательно объявлявшим страждущим, что они могли приобрести в этом доме. Как ни печально признавать, город Саратов столетней давности пополнил собой географию прогремевших тогда винных погромов. Наряду с Липецком, Ельцом, Новочеркасском, Тирасполем, Калугой…

Хотя, объективности ради, следует напомнить, что было на саратовской земле примерно за полсотни лет до этих событий.

Тогда народные массы не только не жаждали опустошать бутылки с заветной жидкостью, но, убежденно отказываясь даже от дармовой водки, поднимались в мощнейшие «трезвеннические» бунты, за что власти массово отправляли борцов с зеленым змием на каторгу в Сибирь.

А между тем, по статистике всемирной организации здравоохранения, в настоящее время более 3 миллиардов человек употребляют алкоголь и его потребление на душу населения стремительно растет.

Ну вот, на сегодня мы закончили свой поход. Но если вам, друзья, случится оказаться в Саратове, то вы сможете сами оценить все эти архитектурные творения. До скорого!

​